Виртуальный музей Перворечки

Восточные рабыни

1. Оккупация

Жарким июльским полуднем 1941 года немецкие передовые части ворвались в село Стадницу Винницкой области. Грабеж, смерть, слезы, публичные казни принесли с собой оккупанты. Злобные пришельцы превратили землю и её народ в страдальцев. Сгоревшие хаты, опустевшие когда-то многолюдные улицы села. Началось изъятие продовольствия у населения, угон на работу в Германию.

С первых дней оккупации села, колхозников под конвоем полицейских гоняли на работу в поле. В подневольном труде стонали люди. Работали и женщины, и подростки, а по краю поля маячат полицейские с автоматами.

...Со слезами и бесконечными заботами наступила зима. В холодном безмолвие застыли поля. На обгоревшее село наступал страх. По-разному теплилась жизнь в Стаднице. Корнейчуки - дети Трофима Никитича — Лена и Мария жили в погребе. От хаты осталось половина стены да разваленная печь. Сам Трофим Никитич сражался где-то на фронте, а возможно, уже и сложил голову. Жена год назад умерла.

С приходом весны 1942 года цветом покрылись сады, которые уцелели. Люди своим трудом взывали к жизни изуродованную бомбами, снарядами да траншеями кормилицу-землю. Никто из стадницких не знал такой трудной весны. В разгар полевых работ июля 1942 года бригадир Семен Кореба подошёл к группе молодежи и сказал жестко: «Скоро многие из вас поедут на работу в Германию».

2.Чужбина

Со всей оккупированной территории СССР шли эшелоны с дармовой рабочей силой в Германию. Стучат на стыках рельсов вагоны. Подруги Надя Бродовская и Лена Корнейчук прижавшись к друг другу, ехали на чужбину, в логово врага.

Состав из Винницы прибыл в город Штутгарт. От эшелона до бараков фабрики через весь город шли грязные, босые, с тощими заплечными мешками «восточные рабочие». Здесь на земле Баден-Вюртемберг предстояло им мыкать свою горькую и унизительную долю.

После санобработки и распределения по цехам фабрики надсмотрщица девушек фрау Берта все десять часов работы не спускала своего строгого и взыскательного взгляда с них. Только и было слышно стук деревянных колодок да окрики фрау Берт — «Шнель, шнель, шнель!»... Бегом, все бегом...

Все строго для восточных рабочих. Даже избивали рабынь за то, что кто-либо бросит корочку хлеба или коврижку советским военнопленным. Дела кончались для девушек иногда карцером, бывало, отправляли и в концлагерь.

Чуть Лена только отвлечется на минуту от работы, мысли водят ее по задымленному пепелищу родного подворья, по истерзанной украинской земле. Это только на минутку, а настоящее — день и ночь грохочет война без передышки и остановки. Без передышки и остановки надо подвозить, отвозить, делать детали к приборам и оружию, ведь за спиной стоит надсмотрщик. На работу строем, на обед — строем. Так прошел 1942 год.

К весне 1943 года немцы опустили носы. В их разговорах слышалось зловещее слово «Сталинград». Многие немцы-надсмотрщики надели траурные одежды. Зато восточным рабочим прибавилось работы. Все чаще и чаще заливались сирены, возвещая воздушную тревогу. За пропущенное время в труде приходилось жертвовать отдыхом. Фронту нужно оружие. Да еще и строить дополнительные бункеры.

Английская и американская авиация наносила бомбовые удары по объектам. Фронт подкатывался к границам рейха. Германия, земля и ее люди расплачивались за содеянное фашизмом.

3. Дым Отечества

К началу 1945 года никакие потуги Гитлера и его сподвижников, никакие коварные планы не могли спасти фашистскую Германию от полного разгрома. Даже тотальная мобилизация не решала в пользу войны Германии. Крах фашистского рейха приближался. И вот настал день освобождения! Первыми в зону фабрики вошли французы. Веселые общительные, они несли свободу «восточным рабыням». После французов сменили американцы. Все руководство фабрики сбежало, боясь возмездия восточных рабочих. Девушки ликовали.

Теперь эшелоны с освобожденными восточными рабочими катили на Восток. Ликовала вся Европа. И вот Украина. Лена Корнейчук и Надя Бродовская изнемогали от нетерпения.

Через несколько дней девушки смотрели на родное село, вернее, на то, что осталось после фронта.

Когда угоняли в рабство, Елене Корнейчук было 15 лет, возвратилась восемнадцатилетней.

4. Жизнь прожить...

«Жизнь прожить — не поле перейти» — гласит народная пословица. Всё пришлось Елене начинать сначала. Трудная жизнь, но жить надо. И трудилась она в совхозе, не покладая рук. Работящая, красивая, понравилась она Михаилу — поженились. Намаявшись по белу свету, хотелось ей семейного счастья, да только судьба к ней повернулась боком.

Мужа Михаила, война, видимо, ничему не научила. Пристрастившись к выпивке, так и не совладал собой.

Махнула на всё Елена и в 1963 году поехала с дочкой к сестре на Кубань.

Поселилась Елена Трофимовна в село Первореченском. Муж Марии, Рыбалко Степан Дмитриевич, добрейшей души человек, поселил Елену рядом со своим подворьем.

Начались трудовые дни в колхозе «Победа». Работала в садоводческой, огородной бригадах. В руках все спорилось. Люди хорошие были рядом, помогали словом и делом. В колхозе не обходили её премиями, не обошли и наградами. Медали «За трудовую доблесть», «За доблестный труд к 100-летию со дня В.И.Ленина», «Ветеран труда», напоминают о достойно прожитых трудовых годах.

Давно уже на пенсии Корнейчук Елена Трофимовна. Но не только варит борщи внукам да ждёт их из школы. Она активно участвует в фольклорном хоре АГХК «Победа». Иногда набежит тоска, затуманится память прошлым — так внуки не дают хандрить.

М. Снесарев. Газета «Трибуна» 20 апреля 1995 года